«эзопов язык» как форма художественной речи

В беллетристике[править]

Многие, уходя из гостей, где бывал граф Хвостов, находили в карманах сочинения графа, сунутые им или его лакеем. Он щедро оплачивал хвалебные о себе статьи. Он забрасывал все журналы и альманахи своими стихами, и у литераторов выработался особый язык с ним, не эзоповский, а прямо хвостовский ― вежливый до издевательства. Карамзин, которому Хвостов каждый месяц присылал стихи для журнала, не помещал их, но вежливо ему отвечал: «Ваше сиятельство, милостивый государь! Ваше письмо с приложением получил» и т. д. «Приложением» называл он стихи графа.

  — Юрий Тынянов, «Пушкин», 1940

Вскоре Саша дал мне прочесть одну из своих ранних пьес ― «Улица мальчиков». Я был праведным реалистом и совершенно не понимал даже малой условности в искусстве, но запретный плод сладок, и я сразу влюбился в Сашину пьесу. Я никак не мог взять в толк, что за радость жить на улице, населенной одними мальчиками. С девчонками вроде бы интересней. Эзоповский язык пьесы от меня ускользал. А ведь символика ее была так проста: жить на улице мальчиков ― это значило бежать из дурного мира взрослых с их ложью, соглашательством, лицемерием и ханжеством. Все это прекрасно поняли люди, управляющие театром, и отвергли пьесу.

  — Юрий Нагибин, «О Галиче ― что помнится», 1994

Шеф-повар на кухне: «Прометеев, огня! Танталов, муки! Колумбова, яйцо! Бертолетова, соль! Адамова, яблоко! Эзопов, язык! Прокрустов, руби! Дамоклов, шинкуй! Сизифов, неси!»

  — Ашот Наданян, 1990-е

Если бы эзопов язык все понимали, он бы давно стал мёртвым.

  — Владимир Голобородько, 1990-е

Володька бы сказал ― вне игры. Смотрит еще футбол? Я говорю ― смотрит. И читает про «Битлз». Профессор говорит ― он такой. С ним надо ухо держать востро. Потом как засмеется. Вот видишь ― говорит ― и я от тебя заразился. Припал к источнику народной иносказательности. Эзопов язык для бедных. Шуточки-прибауточки. Я говорю ― может, хватит водку-то пить? Он отвечает ― а кто здесь пьет?

  — Андрей Геласимов, «Рахиль», 2003

Экран и маркер

Изучение словесной эстетики происходит на трёх уровнях:

* культурный уровень;
* глубинный уровень;
* уровень высказывания.

Они структурированы и имеют свою систему правил и ограничений существующих в данной культуре. Впрочем, эзопов язык выступает следствием поверхностной культурной жизни, то есть связан со сферой политики, и всё в литературе эзопова языка реализуется на уровне высказывания. Лев Лосев выделяет 2 группы приёмов, которые осуществляют реализацию эзопова языка:


* экраны — направлены на то, чтобы скрыть эзоповский текст;
* маркеры — привлекают внимание к эзоповскому тексту.

Зачастую эти приемы реализуются в одном и том же элементе, что указывает на двойственность природы эзоповского высказывания. Например, в стихотворении Беллы Ахмадулиной «Варфоломеевская ночь» название одновременно представляет собой и экран, и маркер: от одного читателя оно укроет иносказательность, а читатель, который привык к нарицательному употреблению данного выражения, поймёт вложенный в него смысл.

Классификация приёмов эзопова языка

Важно понимать, что для того, чтобы скрыть текст, нужны закрытые приёмы, которые помогут скрыть смысл, заложенный в тексте. Примером такого приёма служит метонимия, которая лежит в основе эзопова языка

В текстах метонимия проявляется в трёх планах:

  • жанрово-сюжетном (произведение внешне претендует на один жанр, хотя на самом деле другой);
  • адресования (произведение внешне адресовано одному кругу читателей, хотя на самом деле другому, к примеру, книга может быть адресована детям, хотя на самом деле посыл идёт взрослым);
  • высказывания (в нем встречаются все типы тропов).

В эзоповом языке не могут употребляться автологические приёмы, такие как сравнение или оксюморон, поскольку они открыты и не могут закрыть смысл.

Наследие

Aesopus moralisatus, 1485

Под именем Эзопа сохранился сборник басен (из 426 коротких произведений) в прозаическом изложении.
Есть основание предполагать, что в эпоху Аристофана (конец V в.) в Афинах был известен письменный сборник Эзоповых басен, по которому учили детей в школе; «ты невежда и лентяй, даже Эзопа не выучил», — говорит у Аристофана одно действующее лицо. Это были прозаические пересказы, без всякой художественной отделки. В действительности, в так называемый «Эзопов сборник» вошли басни самых различных эпох.

В III веке до н. э. его басни были записаны в 10 книгах Деметрием Фалерским (около 350 — около 283 года до н. э.). Это собрание было утрачено после IX века н. э.

В I веке вольноотпущенник императора Августа Федр осуществил переложение этих басен латинским ямбическим стихом (многие басни Федра оригинального происхождения), а Авиан, около IV века, переложил 42 басни латинским элегическим дистихом; в Средневековье басни Авиана, несмотря на их не очень высокий художественный уровень, пользовались большой популярностью. Латинские версии многих басен Эзопова сборника, с добавлением более поздних сказок, а затем и средневековых фаблио, составили так называемый сборник «Ромул». Около 100 года н. э. живший, по-видимому, в Сирии Бабрий, римлянин по происхождению, изложил эзоповы басни греческими стихами размером холиямб. Сочинения Бабрия были включены Планудом (1260—1310) в его знаменитую коллекцию, оказавшую влияние на позднейших баснописцев.

Эзо́п 150 до н. э. (Villa Albani коллекция), Рим

Интерес к басням Эзопа переносился и на его личность; за неимением достоверных сведений о нём прибегали к легенде. Фригийский краснобай, иносказательно поносивший сильных мира сего, естественно, представлялся человеком сварливым и злобным, наподобие Гомеровского Терсита, а потому и портрет Терсита, подробно изображённый Гомером, был перенесён и на Эзопа. Его представляли горбатым, хромым, с лицом обезьяны — одним словом, во всех отношениях безобразным и прямо противоположным божественной красоте Аполлона; таким он изображался и в скульптуре, между прочим — в том интересном изваянии, которое до нас сохранилось.

Мартин Лютер открыл, что книга басен Эзопа является не единоличным произведением одного автора, а сборником более древних и более новых басен, и что традиционный образ Эзопа — плод «поэтического сказания».

Басни Эзопа были переведены (часто переработаны) на многие языки мира, в том числе знаменитыми баснописцами Жаном Лафонтеном и И. А. Крыловым.

В СССР наиболее полный сборник басен Эзопа в переводе М. Л. Гаспарова был издан издательством «Наука» в 1968 году.

В западном литературоведении басни Эзопа (так называемая «эзопика») принято идентифицировать по справочнику Эдвина Перри (см. Perry Index), где 584 сочинения систематизированы, главным образом, по языковому, хронологическому и палеографическому критериям.

Материалы, которые лежат в основе «Дикого помещика»

После благодатной реформы Александра Освободителя империя, тем не менее, не бросилась догонять европейские страны. Она буксовала и тужилась кровавыми революциями, но те, кому по должности положено было заниматься анализом сложившейся ситуации, ничего не замечали. Богатая ресурсами страна обеспечивала безбедную жизнь огромной армии бездельников, которые жировали на незаработанные средства. Писатели также начали проводить экономический анализ. «Дикий помещик» свои тайны раскрывает именно в данном русле.

До него Щедрин создал публицистическое произведение «Пошехонская старина», в котором изобразил 20 разных помещиков нового, пореформенного времени. Казалось бы, как еще яснее сказать тем, кто управляет огромным государством, о назревших и перезревших проблемах. Далее появляются «Господа Головлевы» — концентрированный ужас и дикость, что разъедают сами основы жизни. Последовало гробовое молчание от тех, для кого были написаны произведения. Нет, явно не для широкой публики создавал Щедрин произведения, которые лишены и фабулы и интригующего сюжета.

Баснописец Эзоп

Сам термин «Эзопов язык» был введен в употребление Салтыковым-Щедриным.

О жизни самого Эзопа известно немного. Жил в VI веке до нашей эры в Древней Греции мудрец Эзоп. Историк Герадот утверждал, что родился Эзоп на острове Самос, однако спустя век Гераклид Понтийский заявил, что Эзоп был родом из Фракии. Его жизнью интересовался также и древнегреческий писатель Аристофан.

В конце концов, на основании некоторых фактов и упоминаний сложилась некая легенда о мудреце Эзопе. Он был хромой, юродивый, весьма пытлив, умен, сообразителен, хитер и изворотлив. Будучи рабом одного дельца с острова Самос, Эзоп не мог говорить открыто, свободно о том, что думал, видел.

Он сочиняет притчи (как потом их назовут баснями), где персонажами были животные и предметы, однако их характер и манеры преподносились так, что легко улавливалась людская натура. Иносказательные басни Эзопа высмеивали людские пороки: тупость, скупость, жадность, зависть, гордыню, тщеславие и невежество. За свою службу баснописец был отпущен и обрел свободу.

По легенде смерть мудреца была трагической. Будучи в Дельфах, Эзоп своими язвительными замечаниями настроил против себя нескольких жителей города. И те в отместку, подложив ему похищенные золотые чаши из храма, забили тревогу о пропаже и указали, кто из богомольцев предположительно мог их украсть. После обыска чаша была найдена, а Эзоп побит камнями. Позже его невиновность была доказана и потомки тогдашних убийц были вынуждены заплатить виру – штраф за убийства свободного человека.

Синонимы

В сознании русских людей иносказательность – не есть добро. Это, прямо скажем, необходимость. В обыденной речи туманные намёки всегда воспринимались народом как пустая болтовня и отход от сути дела. Поэтому в нашем языке у выражения «эзопов язык» имеются слегка осуждающие синонимы:

  • говорить обиняками;
  • говорить намёками;
  • ходить вокруг да около.

У иностранцев фразеологизм ассоциируется с другими идиомами: 

  • говорить притчами (англ.);
  • разводить аллегории (фр.).

Умение пользоваться иносказаниями – это, конечно, хорошо. Правда, не всегда можно быть уверенным, что их точный смысл дойдёт до адресата. Так что, если вы хотите, чтобы вас поняли и услышали, говорите не эзоповым, а своим собственным языком.

Баснописец Эзоп

Сам термин «Эзопов язык» был введен в употребление Салтыковым-Щедриным.

О жизни самого Эзопа известно немного. Жил в VI веке до нашей эры в Древней Греции мудрец Эзоп. Историк Герадот утверждал, что родился Эзоп на острове Самос, однако спустя век Гераклид Понтийский заявил, что Эзоп был родом из Фракии. Его жизнью интересовался также и древнегреческий писатель Аристофан.

В конце концов, на основании некоторых фактов и упоминаний сложилась некая легенда о мудреце Эзопе. Он был хромой, юродивый, весьма пытлив, умен, сообразителен, хитер и изворотлив. Будучи рабом одного дельца с острова Самос, Эзоп не мог говорить открыто, свободно о том, что думал, видел.

Он сочиняет притчи (как потом их назовут баснями), где персонажами были животные и предметы, однако их характер и манеры преподносились так, что легко улавливалась людская натура. Иносказательные басни Эзопа высмеивали людские пороки: тупость, скупость, жадность, зависть, гордыню, тщеславие и невежество. За свою службу баснописец был отпущен и обрел свободу.

По легенде смерть мудреца была трагической. Будучи в Дельфах, Эзоп своими язвительными замечаниями настроил против себя нескольких жителей города. И те в отместку, подложив ему похищенные золотые чаши из храма, забили тревогу о пропаже и указали, кто из богомольцев предположительно мог их украсть. После обыска чаша была найдена, а Эзоп побит камнями. Позже его невиновность была доказана и потомки тогдашних убийц были вынуждены заплатить виру – штраф за убийства свободного человека.

В поэзии[править]

Эзопов язык лежит во рту Эзопа.
Эзоповым языком лизать бы
Эзопову жопу.

  — Михаил Савояров, «Языки» (из сборника «Синие философы»), 1913

Много вас, в провинциальной тине
Утопивших грустно имена,
Всё еще питается доныне
Распыленным прахом Щедрина.
Много вас, с повадкой хитрой, волчьей,
Под цензурным крепким колпаком
Подбирает капли едкой желчи,
Оброненной умным стариком.
Ваш читатель ласковей и проще,
Чем у нас, ― он любит простоту,
Но устал: от гласных и от тёщи
И от нравов граждан Тимбукту…
Знаю я, когда сосед ― Европа,
Тяжело перо переломить,
Между строчек, с запахом Эзопа,
Щедриным исправника громить…

  — Аркадий Бухов, «Вспомните!», 1914

Отзынь, исчезни, позабудьсяДуши невнятное виденье.
Привидься палец у распутья ―
Определённей и идейней
Всех, указующих нам, пальцев,
Всех, награждающих нас, шлёпов, ―
Тот перст, что доведёт скитальцев
До мест, где прост язык эзопов..

  — Георгий Оболдуев, «Палец», 1948

Хотел оскорбить, чтобы стали мыслить

Не тут-то было. Выходит одна за другой около полусотни сказок. И оскорбились за бездумных именно думающие. Как так, искажение действительности! Но писатель и не скрывал, что пишет сказку, в которой ложь с намеком. Анализ сказки Щедрина «Дикий помещик» полезно проводить на досуге от трудов тяжелых государственным деятелям. Это произведение для них писано, а не для тех, кто ежедневно о хлебе насущном печется. И нельзя элите себя сравнивать с теми, кем они управляют, и которые для животов своих живут. Ведь помещика в дикое состояние привело именно жирование жизнью и игнорирование своих прямых, как более развитого члена общества, обязанностей.

Происхождение

Что касается родословной эзопова языка, то он обязан своим появлением древнегреческому баснописцу Эзопу. Эзоп был рабом и не имел права оскорблять господ прямым указанием на их недостатки.

Он был вынужден переносить людские пороки на животных. Осёл «брал на себя» упрямство и глупость, лев – тщеславие, лисица – хитрость и расчётливость, свинья – грубость. Читатель же понимал, что речь идёт не о животных.

Эзоповым языком стали пользоваться и литераторы нового времени: к примеру, русский сатирик М. Е. Салтыков-Щедрин, населивший свои сказки столь карикатурными образами, что они до сих пор пугают не только детей, но и взрослых.

Суровая цензура царской, а потом и советской России вынуждала прятаться не только баснописцев и сатириков. Многие писатели уходили от наглухо забаррикадированных «взрослых» тем в детскую литературу.

Можете ли вы представить, что сказка К. Чуковского «Тараканище» воспринималась, как личный выпад «дедушки Корнея» против Сталина? Вот как «тонко» научились цензоры читать эзопов язык!

Изначально же предполагалось, что иносказание понятно только автору и читателю, а цензор, даже если он догадлив, не имеет уличить писателя в оскорблении вышестоящих лиц.

Автор ведь ругает воеводу Медведя, а не присяжного заседателя или батюшку-царя! Выходит, что баснописец Эзоп подарил человечеству неплохой способ «истину царям с улыбкой говорить».

«Эзопов язык» в советской поэзии

Но, пожалуй, ярчайшим случаем употребления иносказательности в России эпохи пост-октября является «Беллерофонт» – написанное Софией Парнок стихотворное произведение. В качестве плаща-невидимки поэтесса выбрала сюжет и героев из античной мифологии – образы Химеры и Беллерофонта. Однако слову «химера» писательница придала другое значение. «Химера» предстала теперь в значении утопии и стало специфическим маркером для читателей. В таком случае, две последние строфы читатель может прочесть совсем по-другому: автор старается показать публике советский режим как репрессивную машину.

«эзопов язык» как форма художественной речи

Использовал «эзопов язык» и Пастернак. Писателю пришлось хорошо потрудиться, чтобы завуалировать свои страдания эзоповым методом в переводе «Макбета» Уильяма Шекспира. Пастернак сменил некоторые акценты в тексте, и таким образом поделился с читателями впечатлениями о коммунистическом терроре в ссылке. Пастернак, к примеру, пишет такое:

  • «к слезам привыкли и их уже не замечают…»;
  • «относятся как к рядовым явленьям…»;
  • «хоронят каждый день, не любопытствуя кого…».

Авторы любят использовать еще один прием, как бы совершенствуя «эзопов язык». Имеется в виду перенос современных действий в другой контекст. Но подразумеваются под всем этим актуальные события и люди. Например, Беллой Ахмадулиной описываются кровавые события на территории Франции, произошедшие в печально известную Варфоломеевскую ночь. Но только образованная, внимательная публика догадается, что поэтесса подразумевала на самом деле. «Варфоломеевская ночь» изображает, как вы поняли, реалии Советского Союза. Находчивость мастеров слова позволяет писателям включать в канву текста намеки политического характера, прикрывая завуалированные смыслы ассоциативными выражениями.

Другие случаи введения в текст «эзопова языка»

Итак, мы уже сказали, что авторы в условиях цензуры активно используют прием иносказательности и аллегории в литературной сфере. Однако известные и случаи введения «эзопова языка» в тексты для детей. Например, взрослые читатели поняли, что в стихе о «Скворце на чужбине», написанном Георгием Ладонщиковым, автор намекает на эмиграцию творческих людей (прозаиков и поэтов). Строки, где скворец начинает тосковать о своем заядлом враге – кошке, которая всегда за ним охотилась, означают – на самом деле – насмешки над мнением интеллигентов, что эмиграция – ошибка. Юрий Коваль тоже использует «эзопов язык» в произведении «Недопесок», изображая песцов, которые живут в неволе. Расшифровав всего одну фразу или хотя бы слово, публика понимает, какие смыслы старался припрятать за этой вуалью из слов писатель. А подразумевает автор, конечно, социально-культурную действительность Советского Союза. Можно вспомнить, например, знаменитую «кормушку»: этот термин ведь и сегодня активно используется в словарном запасе жителей уже постсоветского пространства и обозначает «рабочее место политических чиновников где можно легко поживится, избежав наказания».

Творческие люди талантливы во всем! Язык Эзопа в литературном произведении может касаться и какого-либо человека. Например, во время активной травли Солженицына в издательстве «Новый мир» вышел стих «Белый бакен» авторства Евгения Маркина. Поэзия рассказывает о бакенщике (стороже при плавучих знаках – бакенах), то есть здесь прослеживается прямой намек на Солженицына, ведь его отчество Исаевич. Таким образом, читатель получает «месседж» о том, что Солженицын не злой, а скорее добрый человек. Итак, если читатель разгадывает это эзопово послание, то узнает, что Солженицын – человек хороший, а Сталин – тиран и злодей. Язык Эзопа часто противостоит даже самым ярым и стойким «табу». Пример таких табу – государственные мифы. То есть это еще раз демонстрирует то, что публикация произведений с Эзоповым посланием – настоящий праздник для интеллигентного общества. Интеллигент обрекался на негативное отношение в системе тоталитаризма, ведь представлял угрозу самостоятельностью своего мышления. Поэтому в таких условиях «эзопов язык» и мастерское применение такого приема – это маленькая победа, добытая совместными и тяжкими усилиями авторов и читателей.

5 5 ( 1 голос )

Литература

  • // Большая российская энциклопедия. Том 35. — М., 2017. — С. 224.
  • Лосев Л. В. Эзопов язык в современной русской литературе, 1984
  • Лосев Л. В. Эзопов язык в русской литературе /современный период/, 1981
  • Бирих А. К. и др. Язык // Словарь русской фразеологии. — СПб.: Фолио-Пресс, 1998. — С. 649. — 704 с.
  • Язык // Фразеологический словарь русского языка / Под ред. А. И. Молоткова. — М.: Советская энциклопедия, 1968. — С. 540. — 543 с.
  • Эзопов язык // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А. Н. Николюкина. — Институт научной информации по общественным наукам РАН: Интелвак, 2001. — Стб. 1217—1218 — 1596 с. — ISBN 5-93264-026-X.
  • Эзопов язык // Словарь литературоведческих терминов / Ред.-сост.: Л. И. Тимофеев и С. В. Тураев. — М.: Просвещение, 1974. — С. 459—460. — 509 с. — 300 000 экз.

Примечания[править]

  1. Елена Грушко, М. Г. Уртминцева, Юрий Медведев. Эзопов язык // Словарь русской литературы. — Три богатыря, 1997. — С. 518. — 555 с. — (Русские словари). — ISBN 9785894580036
  2. М.Е. Салтыков-Щедрин. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 13, Господа Головлёвы, 1875—1880. Убежище Монрепо, 1878—1879. Круглый год, 1879—1880. — С. 407-563. — Москва, Художественная литература, 1972 г.
  3. Лазарь Каганович. «Памятные записки». — М.: «Вагриус», 1997 г.
  4. Михаил Козаков, «Актерская книга». — М.: «Вагриус», 1998 г.
  5. Цимбаева Е. «Русский католицизм» как общественно-философское течение XIX века. — М., 1996 г.
  6. Александр Розенбаум. «Бультерьер». — М.: Вагриус, 2000 г.
  7. Наталья Иванова, «Между». — М.: «Знамя», № 1, 1996 г.
  8. Тынянов Ю.Н. Кюхля. Рассказы. Ленинград, «Художественная литература», 1974 г.
  9. Юрий Нагибин, Дневник. — М.: «Книжный сад», 1996 г.
  10. Андрей Геласимов, «Рахиль». — М.: «Октябрь», № 9, 2003 г.
  11. Поэты «Сатирикона». Библиотека поэта (большая серия). — Л.: Советский писатель, 1966 г.
  12. Г. Оболдуев. Стихотворения. Поэмы. М.: Виртуальная галерея, 2005 г.

Биография в античной традиции

Был ли Эзоп историческим лицом — сказать невозможно. Впервые его упоминает Геродот, который сообщает (II, 134), что Эзоп был рабом некого Иадмона с острова Самос, потом был отпущен на волю, жил во времена египетского царя Амасиса (570—526 годы до н. э.,) и был убит дельфийцами; за его гибель Дельфы заплатили выкуп потомкам Иадмона.

Гераклид Понтийский сто с лишним лет спустя пишет, что Эзоп происходил из Фракии, был современником Ферекида, а первого его хозяина звали Ксанф. Но эти данные извлечены из более раннего рассказа Геродота путём ненадёжных умозаключений (например, Фракия как родина Эзопа навеяна тем, что Геродот упоминает об Эзопе в связи с фракиянкой гетерой Родопис, бывшей также в рабстве у Иадмона). Аристофан («Осы») уже сообщает подробности о смерти Эзопа — бродячий мотив подброшенной чаши, послужившей поводом для его обвинения, и басню об орле и жуке, рассказанную им перед смертью. Спустя век это утверждение героев Аристофана повторяется уже как исторический факт. Комик Платон (конец V века) уже упоминает и о посмертных перевоплощениях души Эзопа. Комик Алексид (конец IV века), написавший комедию «Эзоп», сталкивает своего героя с Солоном, то есть уже вплетает легенду об Эзопе в цикл легенд о семи мудрецах и царе Крёзе. Его современник Лисипп также знал эту версию, изображая Эзопа во главе семи мудрецов. Рабство у Ксанфа, связь с семью мудрецами, смерть от коварства дельфийских жрецов, — все эти мотивы стали звеньями последующей эзоповской легенды, ядро которой сложилось уже к концу IV века до н. э.

Важнейшим памятником этой традиции стал анонимный позднеантичный роман (на греческом языке), известный как «Жизнеописание Эзопа». Роман сохранился в нескольких редакциях: древнейшие его фрагменты на папирусе датируются II веком н. э.; в Европе с XI века получила хождение византийская редакция «Жизнеописания».

В «Жизнеописании» важную роль играет уродство Эзопа (не упоминавшееся у ранних авторов), родиной его вместо Фракии становится Фригия (стереотипное место, ассоциирующееся с рабами), Эзоп выступает как мудрец и шутник, дурачащий царей и своего хозяина — глупого философа. В этом сюжете, как ни удивительно, почти никакой роли не играют собственно басни Эзопа; анекдоты и шутки, рассказываемые Эзопом в «Жизнеописании», не входят в дошедший до нас от античности свод «эзоповых басен» и жанрово довольно далеки от него. Образ уродливого, мудрого и хитрого «фригийского раба» в готовом виде достаётся новоевропейской традиции.

Древность не сомневалась в историчности Эзопа. Лютер в XVI веке впервые поставил его под сомнение. Филология XVIII века обосновала это сомнение (Ричард Бентли), филология XIX века довела его до предела: Отто Крузиус и за ним Резерфорд утверждали мифичность Эзопа с решительностью, характерной для гиперкритицизма их эпохи.

В XX веке отдельные авторы допускали возможность существования исторического прототипа Эзопа.

Эзопов язык в литературе

Эзопов язык распространён в таких литературных жанрах, как басня, сказка, легенда, в жанрах публицистики, политической сатиры.

Примеры эзопова языка можно найти в произведениях Крылова, Салтыкова-Щедрина, Гаршина, Пушкина, Лермонтова, Чернышевского, Добролюбова, Некрасова, Курочкина.

Эзопов язык стал неотъемлемым элементом в произведениях времен жесткой цензуры, когда писатели не могли открыто выражать свои мысли и давать оценку происходящим событиям, которая зачастую противоречила официальной идеологии.

Ярким примером использования эзопово языка можно назвать повесть-притчу написанную Дж. Оруэллом в сатирической манере «Скотный двор». В ней изображены исторические события революционной России 1917 года. Главные персонажи – животные, которые живут на английской ферме мистера Джонса. Каждое животное олицетворяет социальный слой. Условия, в которых они живут, кажутся им несправедливыми, поэтому звери решаются совершить революцию и создать равное бесклассовое справедливое существование. Однако равенства так и не получилось добиться.

Примеры у Салтыкова-Щедрина

Среди русских писателей наиболее ярко использовал язык Эзопа Салтыков-Щедрин. Обратимся к его иносказательному произведению “История одного города”. Писатель знакомит читателя с городом Глуповым и его жителями – глуповцами. Описывает их ленивыми, бездеятельными, не способными самими принимать решения, желающими поскорее найти кого-то, кто будет решать за них, примет ответственность за их судьбу.

В самом начале глуповцы отправляются на поиски князя, причем предпочтение отдают иноземным правителям, признают собственную несостоятельность: “Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет…”.

Читая произведение, понимаешь, что автор описывает не конкретный город, а целую Россию и его народ. Можно найти и более явные соответствия: Негодяев — Павел I, Беневоленский — Сперанский, Угрюм-Бурчеев — Аракчеев, Грустилов — Александра I. И концовка произведения символична: как безуспешны усилия Угрюм-Бурчеева остановить течения реки, также тщетно пытаться препятствовать решениям тиранов, стоящим у власти.

Эзопов язык у Салтыкова-Щедрина присутствует и в его сказке «Пескарь» о трусливой рыбке, которая символизирует трусость, эгоистичность людей, которые остаются равнодушными ко всему кроме себя.

В «Повести о том, как один мужик двух генералов прокормил» автор повествует о покорности народа через изображения иносказательного образа мужика, который принялся по приказу вить веревку, чтобы привязать себя; или о глупости, недальновидности чиновников, которые далеки от насущных житейских проблем, которые полагают, что на деревьях растут французские булки.

Определение

Эзоповым языком называют иносказание. Так определяют мысль, которую по каким-то причинам нельзя выразить прямо. Чаще всего, запрет связан с соображениями цензуры.

В бытовом обиходе к эзопову языку порой прибегают взрослые, когда им нужно произнести ту или иную информацию в присутствии детей.

Ещё с помощью намёков могут общаться две подружки, которых вынужден слушать прибившийся к их компании муж или молодой человек одной из них. Они воркуют «о своём, о женском», но не всякое слово удобно произнести при мужчине. Вот и приходится шифроваться.

Получается, что эзопов язык – это тайный разговор двух сторон, минующий третью, непосвящённую, сторону.

Иначе иносказательные выражения в языке называют эвфемизмами. Они часто используются по соображениям этики и эстетики. Пример смешного, нелепого эвфемизма приводит Н. В. Гоголь в поэме «Мёртвые души», когда одна из дам говорит о плохо пахнущем платке, что он «дурно ведёт себя». Эвфемизмы окружают нас повсюду, без них жить было бы не так приятно. Например, если бы ученики не пользовались на уроке эвфемизмом «можно выйти», а уточняли бы, куда именно они выходят, класс долго смаковал бы подробности происходящего.

Эвфемизмы окружают нас повсюду, без них жить было бы не так приятно. Например, если бы ученики не пользовались на уроке эвфемизмом «можно выйти», а уточняли бы, куда именно они выходят, класс долго смаковал бы подробности происходящего.